CUBA BUBA обозначил новую форму сосуществования врачей, пациентов и больниц как автономной системы со своими ценностями, правилами и культурным контекстом. Посредником в их общении выступили украинские дизайнеры Валерий и Екатерина Кузнецовы, владельцы премий Red Dot Award и iF Design. Они откликнулись на инициативу меценатки Влады Брусиловской трансформировать больницы Днепра в комфортное для ребенка место.
В марте 2017 года для Детской клинической больницы №3 в Днепре была разработана CUBA BUBA #1 – первый модуль 2,4х1,7х2,3 метра с интерактивными зонами внутри и снаружи.
Интерактивный модуль CUBA BUBA #1
Спустя полгода в других больницах появились CUBA BUBA #2 и #3 уже с измененным дизайном. Собранных данных о жизни первого модуля оказалось достаточно, чтобы утверждать: у терапевтического инструмента под названием «Актуальный дизайн» есть будущее.
Мы готовы рассказать, с чем столкнулась команда социально-архитектурного проекта в процессе работы, как мы съездили на копенгагенский семинар “What does art do at hospitals?” и почему считаем, что облупленные советские поликлиники сносить рано.
В ноябре 2017 года в Копенгагене прошел семинар “What does art do at hospitals?”. Такой вопрос в Дании, да и в Европе, в принципе, звучит риторически, даже если бы вы задали его 40 лет назад.
Широту контекста подчеркивает одноименный талмуд с яркими кейсами применения дизайна в больницах и выставка в KØS Museum of Art in Public Spaces. Последнюю формируют реконструкции художественных проектов в госпиталях.
На конференции “What does art do at hospitals?” разбирали примеры на временном отрезке 1980–2010-х. Но предпосылки для ее проведения возникли недавно, когда в Европе развернулась программа строительства «супергоспиталей». В архитектурные планы этих сооружений включают арт-объекты и дизайн-элементы разных масштабов. Одна из причин их популярности — феноменальный результат случайных и не систематичных художественных проектов внутри каждой отдельной больницы.
Интересно, что в KØS после 2-летних изысканий выделили лишь 2 задачи искусства в больницах:
Объекты искусства должны делать пребывания в больнице сносным. Например, мягкие уголки с настольными играми помогают наладить общения с соседями по отделению, а пастельные цветовые решения успокаивают.
Сокращать срок лечения, вдохновляя пациента вернуться в водоворот жизни. Например, библиотека с приключенческими романами или хороший вид из окна.
Вот еще несколько примеров из KØS.
De Coupé. Автор – Лино Хеллингс и Ивонн Дреге Венделл, Бисландхофский дом престарелых, Нидерланды/Архив KØS Museum of Art in Public Spaces
В рамках проекта часть больничного отделения для пациентов с болезнью Альцгеймера оформили в виде вагона поезда. За окном на экранах меняются декорации лесных, полевых, морских пейзажей, куда задумчиво смотрят пожилые пациенты, растворяя в них обрывки воспоминаний. Никакой конкретики, чтобы не раздражать «нестыковкой» с прожитыми историями. В проходах медсестры на тележках из «вагона-ресторана» развозят «пассажирам» чай и обеды.
SIW. Автор –ULTRA GRØN, больница диализного отделения в Хвидовре/сайт автора ULTRA GRØN
Из окон палаты для тяжелобольных виднеется реальный парусник, которого волной «вынесло» на сушу и прибило прямо к больнице. Объект навивает ассоциации: соленый запах моря, лазурные валуны, опасные ночи посреди открытого океана, загадочные морские обитатели, проплывающие под кораблем и плавниками касающиеся дна. Изолированный от мира и не мобильный пациент оказывается в гуще жизни и невольно прокручивает в голове захватывающие сценарии.
Gong. Автор – Кирстин Рупсторф, Орхусская университетская больница и культурный кластер в ревитализированном порту Dokk1/ superflex.ne
В холле публичной библиотеки, организованной в бывших морских доках, висит огромная цилиндрическая труба-колокол. Когда в городской больнице, за километры от библиотеки, рождается ребенок, родители могут дистанционно «ударить» в гонг и поделиться вестью о прибавлении в семье с жителями городка.
Karyatider. Автор – Энн Метте Руж. Лобби городской больницы в Оберно
Этот проект интегрирован в пространство больницы. Использованный материал — окрашенный линолеум. Около месяца художница вылавливала в больничном коридоре врачей, пациентов и их родственников. Она фиксировала их на камеру, чтобы потом на колоннах больницы создать их стилизованные 2D-копии в масштабе 1:1. Пациенты госпиталя маленького городка могли вернуться сюда несколько лет спустя и почувствовать себя «кариатидами» (статуя женщины для поддержки антаблемента, заменявшая собой колонну или пилястру — прим. ред), поддерживающими мирный местный уклад.
SUPERFLEX. Партисипативный садоводческий проект, больница Феликс Гийон в Сен-Дени
В современном госпитале на острове Реюньон нашлось место традициям коренного населения, которое знается на сборе лечебных трав. Рядом с больницей построены палатки из бамбука, где можно посадить или собрать традиционные целебные растения. Фасады корпусов украшены флористическими изображениями, а на стенах отделений можно найти информацию о целебных свойствах представителей местной флоры.
Впрочем, привлечение художников, дизайнеров или кураторов к оформлению больничного пространства даже в Европе скорее исключение, чем правило. В «нетитульных» клиниках проекты осуществляются силами и по желанию персонала и пациентов. Задача государства – выделить бюджет. Так в клиниках появляется задорная самодельная навигация, холлы обрастают картинами, пополняются зимние сады и расцветают скверы под открытым небом. Культурная пропасть между Украиной и Европой здесь значительно меньше финансовой.
В украинских больницах тоже есть примеры для каждой из 4 категорий «больничного искусства»:
Днепр выделяется на карте Украины архитектурным наследием. Традиционно для этого города с прикладными вещами дело обстоит лучше, чем с искусством. Не стала исключением и ниша больничного дизайна, которая получала финансовый импульс в разное время.
Лікарні, що засновувалися в Дніпрі на рубежі ХІХ–ХХ століть, порівняно з пізніми радянськими, істотно вирізнялися вишуканістю архітектурних форм та скульптурними прикрасами.
Пов’язано це було, в першу чергу, з великим промисловим розвитком півдня України. В ті часи в нашому місті мешкала достатня кількість заможних людей, які вважали справою честі займатися благодійництвом. Серед різних видів їхніх добродійних справ варто відзначити облаштування лікарень для потреб різних прошарків населення.
Наприклад, коли купець Іван Алексєєнко заповідав значну частину грошей місту, його статки були витрачені на будівництво притулку для старих та першої дитячої лікарні, яка в дворянські часи носила ім’я благодійника (потім – імені Руднєва).
А єврейський комерсант Мина Копилов (він, як один з перших засновників Тель-Авіву, внесений до Золотої книги Ізраїлю) відкривав тут притулки для бідних євреїв та будинок для сиріт, що зберігся до сьогодні. До тодішніх вимог будівлі виглядали цілком приємно, достатньо подивитися на збережені на світлинах інтер’єри лікарні Червоного Хреста, яка за порадами історика й музейного директора Дмитра Яворницького будувалася у стилі українського модерну. Або Земської лікарні, у внутрішню частину якої було вбудовано церкву (нині – терапевтичний корпус лікарні ім. Мечникова).
Лікувати пацієнтів намагалися комплексно. Лікарі відслідковували не тільки зовнішні параметри хворого, але зверталися і до його душевного стану. Ледве не до Другої світової війни основним методом швидкого повернення до нормального життя була, як би ми зараз сказали, трудотерапія. При лікарнях створювалися городи, на яких пацієнти вирощували овочі, доглядали за рослинами під контролем лікарів. Такими майданчиками могли похизуватися Друга робоча лікарня в заводському районі (до 1930-х років) та психіатрична лікарня на Ігрені (лівий берег Дніпра), де взагалі це було ледве не головним лікуванням душевнохворих.
Пишне зовнішнє оздоблення та характерні інтер’єри мали лікарні, збудовані в сталінські часи. Такими є 6-та лікарня на вулиці Воскресенській та 1-ша поліклініка медсанчастини на вулиці Тітова. Це більше нагадувало про єдиний стиль життя в усьому для радянських громадян, яких власне і створював Йосип Сталін. Архітектура була ідеологією, тому ані в здоровому, ані в хворому стані людина, по суті, не міняла свого оточення…
Хороший пример наличия запроса и адекватного ответа на него – педиатрический корпус больницы им. Руднева в Днепре. Здание открыто в 2017 году. Оно выглядит приветливо и функционально: детские палаты украшены не хуже игровых комнат в частном детском саду, в плане заложены комнаты для игры и отдыха, зоны комфортного ожидания процедуры.
Больница им. Руднева (современный вид)/ Архив городского портала dp.informator.ua
Изысканный привет из прошлого – закрытая в прошлом году поликлиника. Она находилась в «Дворце охраны здоровья» — здании Александра Красносельского от 1924 года. К палатам здесь ведут роскошные дворцовые лестницы, учебные аудитории перемешаны с лечебными, тем самым способствуют социальной диффузии (здание построено в промышленном квартале, вдали от центра). Это «дворец» не только по названию, но и по стилю: его ближайший стилистический родственник находится в Алупке (имеется в виду Воронцовский дворец — прим. ред). Ролевая игра с пациентами-рабочими способствует терапии.
Дворец охраны здоровья/Cерия открыток с видами Екатеринослава начала ХХ века
Днепропетровская областная клиническая больница им. И.И. Мечникова может похвастаться богатой историей. А еще практикой использования дизайна как терапии. Она обладает шикарной парковой зоной с фонтаном, беседками, концертной сценой. Хотя сегодня ее потеснили парковки, выглядит она немного запущено.
В комплексе сосуществуют здания позапрошлого века с винтовыми лестницами и лепниной и футуристический крестообразный хирургический корпус 1972 года. В учреждении пациенты находились вместе со студентами: здесь функционируют 13 кафедр медицинской академии. А вот объединяющим элементом больницы долгое время были культовые заведения – больничная домовая церковь и две часовни. Сегодня традиция проведения служб в храме возобновилась. На его базе работает библиотека с коллекцией в 4 000 книг (рекорд для подобных заведений в Украине).
Больница им. Мечникова, Днепропетровская городская студенческая поликлиника/Wikipedia
Впрочем, чаще всего выдающимся дизайном может похвастаться только фасад медучреждений, построенных в 1960-х: вдохновляющая мозаика, геометрические элементы декора в духе позднего конструктивизма. Холлы почти всех больниц с цветочными горшками, примитивистскими масляными «фресками» о выздоровлении и фотообоях на природную тематику. Реже встречаются бюсты медиков, внушающие доверие и благоговение перед знанием.
Характерны и попытки «одомашнить» пространство: увешать стены изделиями из макраме, украсить в холле елку на праздник, организовать зоны обмена книгами. В детских отделениях не обходится без полки с «общими» игрушками, настольными играми, есть подушки и коврики.
В пізній радянській час у типових, спрощених до тогочасних вимог будівлях лікарень, почали оздоблюватися інтер’єри, призначені для дитячого сприйняття. Це розписи на стінах поліклінік, на яких зображувалися герої казок та радянських мультфільмів. А також дитячі куточки на поверхах лікарень, де можна збирати дітей задля проведення творчих занять або аматорських акцій від волонтерів.
В дорослих лікарнях оформлення інтер’єрів в основному обмежується розміщенням тематичних плакатів щодо профілактики захворювань. Загалом слід констатувати, що до нашого часу в Дніпрі будь-які спроби оновити лікарняний простір, зробити його більш комфортним для пацієнтів, аби він сприяв швидкому одужанню – це справа лише сучасних ентузіастів…
CUBA BUBA – не первый социальный проект, который обращает внимание на проблемы отечественных больниц, и не последний, который их решает. Вместе с тем, на сегодня это единственный воплощенный в жизнь и действующий инструмент преобразования эмоциональной среды больницы «малой кровью». В рамках инициативы архитекторы создают интерактивные игровые модули, ограниченные тремя критериями: размером, экологичностью и архитектурной актуальностью.
Художественное противопоставление «интерактивный современный дизайн – холодная тускнеющая советскость» легко разрушает предубеждения к больницам среди детей и взрослых, вселяет оптимизм в пациентов. Размер модулей не только унифицирует «комнаты в комнате», но и делает конструкцию мобильной. Она разработана на основе технических характеристик больниц, поэтому ее детали проходят во все проемы, а модуль можно установить даже в узком коридоре.
Дизайн модулей CUBA BUBA не повторяется и создается с учетом пространства, в котором пройдет установка, – конкретных отделений детских больниц. Так, CUBA BUBA #2, смонтированная осенью 2017 года в Детской городской клинической больнице №5, представляет собой сплошное интерактивное пространство для «рисования канатами». Пациенты могут использовать его, ожидая в очереди на процедуры под присмотром родителей или вместе с ними. Модуль решает конкретную задачу — занять детей в очереди и отвлечь от «страшных» процедур.
CUBA BUBA #1 и #3 – более универсальны. Модули включают зоны рисования, сенсорных экспериментов, отдыха, общения, чтения. Это не случайно: в местах, где они установлены, дети находятся на стационарном лечении и нуждаются в автономном пространстве для эмоциональной перезагрузки. Дизайн конструкций навевает мысли о доме и создает атмосферу безопасности.
В начале 2018 года стартовал конкурс на создание в Днепре CUBA BUBA #4. Он был проведен совместно с Приднепровской государственной академией строительства и архитектуры. Также уже началась подготовка проекта для CUBA BUBA #5, идея которой пока держится в секрете. В планах проекта – выйти за пределы Днепра и привлечь к решению проблемы человечности больничных пространств украинский бизнес. Поддержать проект можно, связавшись с его командой.
Фото CUBA BUBA – Олег Самойленко, архива проекта
Неоморфізм: український внесок у світовий UI-дизайн
Як ставити цілі та досягати їх
Шпаргалка: перевірте, чи не використовуєте ви російські шрифти у своїй роботі
Киньте 10 гривень: як закривати збори з невеликою аудиторією в соцмережах
Ілюстрації персонального досвіду для шоу «ебаут»
Культурне життя в часи війни